Бунге Николай Христианович – экономист и государственный деятель. Родился в 1823 г., умер 3 мая 1895 г. Жизнь и деятельность Николая Христиановича Бунге подлежит двоякой оценке – как ученого и как министра финансов, причем обе эти сферы между собой довольно тесно, хотя и не вполне, связаны. Отметим прежде всего в хронологической последовательности главнейшие моменты его жизни: с 1850 года Бунге выступает профессором политической экономики и статистики в киевском университете, с 1869 г. профессор полицейского права, три раза в том же университете Бунге избирался ректором: 1859 – 62, 1871 – 75 и 1878 – 80, и с этой же должности в 1880 г. был назначен товарищем министра финансов (А.А. Абазы), с 1881 по 1886 гг. был министром финансов, с 1887 г. по день смерти председателем комитета министров, с 1890 г. – академик кафедры политической экономики. Главнейшие научные труды Бунге: Курс статистики, 1865; Основы политической экономики, теория кредита 1852 г.; Исторический очерк экономических учений и обзор различных отраслей хозяйственной деятельности – а именно 1-е изд. курса полицейского права, 2 вып. 1869 г., помимо этого: исторический очерк, 4 вып. 1869 – 73, полицейское право (благоустройство), 2 тома, 1873 – 77, товарные склады и варранты 1871. Государственное счетоводство и отчетность Англии 1891. Последнее творение Бунге, составленное частично из напечатанных раньше статей и исследований, частью дополненных и переделанных с добавлением новых разделов, - это вышедшее в 1895 г.: «Очерки политико-экономической литературы», куда вошел и вышеупомянутый исторический очерк, дополненный учениями А. Вагнера, Шеффле, Г. Джоржа, Маркса, Флюршейма и др.; там же: теория согласия частных интересов (система Кэри), Дж. Ст. Милль, как экономист, Шмоллер о Менгер.
Под редакцией и с примечанием Бунге издана в 1871 г. работа А. Вагнера: Русские бумажные деньги, с приложением проекта Бунге о восстановлении металлического обращения. Кроме того, много более мелких статей. Подвергать критике и разбору все эти главные работы Бунге едва-ли теперь необходимо, т.к. большинство из них утратили интерес современности даже в чисто научном смысле. Но в свое время почти каждая из них являлась выдающейся и едва ли не наилучшим исследованием по своему предмету. Исторические очерки экономических учений и курс полицейского права имеют, впрочем, свою цену и до настоящего времени. По общим своим взглядам Бунге стоял на рубеже старой классической школы экономистов и зарождающейся исторической, к которой и склонялись его симпатии. Точно также, исторической школе Бунге отдавал предпочтение перед новейшей абстрактной школой К. Менгера, ради чего даже и передает своими словами критику этой школы со стороны Шмоллера (в названных «Очерках»). И не смотря на свой высокий административный пост Бунге до конца жизни следил за выходом экономической литературы, так что в названных «Очерках» он разбирает учения и Г. Джоржа, и Маркса, и Флюршейма и др.; но уже понять и оценить последних двух писателей ему было не под силу, так что критика их составляет наиболее слабое место его работ.
В области вопросов экономической политики, которую он в сущности только и излагал в своем курсе полицейского права (совершенно не имеющего раздела так называемого благочиния или безопасности), Бунге является представителем скорее экономического либерализма, чем протекционизма, не впадая, впрочем, в крайности теории невмешательства государственной власти. Между тем на деле, в своей практической министерской деятельности, Бунге наиболее уклонился от этих своих взглядов, поддерживая более протекционную таможенную политику, хотя, конечно, далеко не в столь сильной степени, как два последовавшие за ним преемника финансовой власти. Но, независимо от некоторых недочетов в научных трудах Бунге, последние во всяком случае сами по себе сохранят о нем надолго память, как об одном из наиболее крупных в свое время русских экономистов. И несомненно, что крупнейшие заслуги Бунге, как министра финансов, были прямым результатом и применением на деле его раньше сложившихся научных воззрений. Государственно-финансовые итоги деятельности Бунге представляют в настоящее время несомненно гораздо больший интерес и составляют бесспорно лучшую страницу нашей финансово-экономической истории вообще, почему на них стоит остановиться несколько подробнее.
Про Бунге более, чем про какого-либо из наших министров финансов, можно сказать, что он действительно проводил в жизнь определенную систему, выходившую даже довольно далеко за рамки финансовой политики, в полном смысле этого слова. В подтверждение последнего достаточно указать хотя бы на следующие главные заслуги Бунге: учреждение при нем фабричной инспекции и вообще зарождение современного фабричного законодательства в виде закона о работе малолетних (1882 – 1884), издание правильного фабричного найма и надзора за фабрично-заводскими предприятиями (1886 г.). А в другой области создание крестьянского поземельного банка в целях расширения крестьянского землевладения (1883 г.). При нем же был учрежден и дворянский земельный банк (1885 г.). Нельзя не отметить также начатой им перед самой смертью попытки сократить аппетиты наших сахарозаводчиков, устроивших синдикат с целью поддержания высоких цен на свой продукт при помощи ограничения его сбыта на внутренний рынок. Задуманная Бунге правительственная нормировка довольно существенно должна была отличаться от практикуемой и мало отличающейся от задач прежнего синдиката.
В области чисто финансовых реформ система Бунге может быть охарактеризована проведением наиболее совершенных, начал финансовой теории, а именно применением требований пропорциональности и справедливости в обложении налогами. Поэтому главное внимание Бунге было обращено на облегчение различных платежей крестьян и па повышение прежних налогов и введение совершенно новых для более обеспеченных классов общества. И то и другое между собою было непосредственно связано, так как уменьшение государственных доходов но одним статьям должно было покрываться увеличением их по другим. По отношению к крестьянам наиболее существенны были следующие меры: 1) значительное понижение выкупных платежей бывших владельческих крестьян и объединение выкупной операции с общей системой нашего бюджета; 2) перевод на обязательный выкуп всех бывших владельцев крестьян, остававшихся на положении временно-обязанных и плативших оброк помещикам; 3) отмена самого несправедливого теоретически, и наиболее тяжелого фактически налога - подушной подати, в связи с чем находилось и 4) преобразование оброчной подати бывших государственных крестьян в выкупные платежи. Здесь же достаточно будет обратить внимание па внутреннюю связь этих мер между собою, заключающуюся в том, что прямые платежи крестьян облегчались и более равномерно распределялись, а вместе с ними создавалось и более однородное юридическое и экономическое отношение их к земле. И хотя с некоторых точек зрения можно вообще не разделять взгляда Бунге на преимущество выкупа крестьянами земель в их частную собственность, хотя бы даже и общинную, но с точки зрения чисто финансовой это являлось единственным средством для того, чтобы положить хотя бы начало более однородному, т. е, не основанному на сословных началах, обложению земель вообще.
В соответствии с этим Бунге проводил ряд мер, направленных на более высокое обложение состоятельных классов общества. Сюда относятся: 1) введение дополнительного раскладочного налога для торгово-промышленных (обыкновенных) предприятий и сперва 3%, а вскоре и 5% налога для акционерных и кредитных предприятий. Собственный план Бунге заключался в введении вообще обложения промышленных доходов подоходным или пропорциональным им налогом, но осуществить в более чистой и общей форме это ему сразу не удалось, хотя несомненно путь для этого им был проложен для новейшей реформы этого обложения. 2) Введение налога с безвозмездного перехода имущества, даров и наследства, с прогрессивным возрастанием % обложения в зависимости от отдаленности степеней родства (1, 4, 6 и 8%). 3) Введение 5% налога на доходы с денежных капиталов. Крупное значение этих реформ говорит достаточно само за себя; и если о чем только и можно пожалеть, так это об увеличении наряду с этим наших косвенных налогов, наибольшей своей тяжестью ложащихся также и на низшие классы населения, в особенности питейный акциз. Но последнее было почти неизбежно, так как, с одной стороны, надо было чем-то заменять слагаемые с крестьян или уменьшаемые их прямые налоги и платежи, а, с другой стороны, вводимые новые прямые налоги (второй категории) не могли быть сразу установлены в достаточно высоких окладах, так как и отмена первых, и введение вторых встречали сильное сопротивление со стороны других ведомств и течений, борьба с которыми в конце концов привела к ограничению срока плодотворной финансовой деятельности Бунге длительностью пять с небольшим лет. Но и в этот короткий срок Бунге успел сделать столько, о чем и не мечтал целый ряд других министров.
В заключение упомянем вкратце о других финансово-экономических мероприятиях Бунге. При нем было положено начало регулированию нашего железно-дорожного хозяйства и выкупу железных дорог, подготавливалась почва для унификации наших займов и производилось их усиленное погашение, началось урегулирование долговых отношений государственного казначейства к государственному банку в связи с упорядочением нашего бумажно-денежного обращения (уменьшено количество государственных кредитных билетов на сумму более 130 млн., если учитывать 25 млн., уничтоженных по его плану в бытность товарищем министра финансов), изменен монетный устав (1885 г.), началось более широкое развитие сберегательных касс, введен институт податных инспекторов и т. д.
Для общей же характеристики времени управления им министерством финансов необходимо добавить только, что оно не блистало удачным сведением счетов государственных доходов и расходов, и наоборот характеризуется дефицитами. Но его в этом винить нельзя, т.к. увеличению расходов противодействовать он не мог, своей же главной задачей он ставил облегчение платежей тех, кто всего более в этом нуждался. И Бунге отлично понимал, что надо спешить со своими реформами в этом направлении, хотя и приходилось сознательно идти на временные дефициты, т.к. плодами его политики будут пользоваться следующие поколения, что и случилось на деле. Нужно быть решительным человеком, чтобы отказаться на сумму около 100 млн. разного рода крестьянских платежей, которые вдруг исчезли из бюджета. Но ведь и фигурировать в нем могли в сущности фиктивно, если принять во внимание огромные скопившиеся по ним задолженности. Бунге предпочитал представлять и называть вещи своими именами, отсюда и явные дефициты. И после этого находятся критики, которые обвиняют его в нерешительности. Да, в личных чертах его характера она несомненно была; но если принять во внимание, что ему приходилось почти все время его деятельности, как министра, идти одному если не против всех, то против многих, то здесь уже скорее нужно удивляться обратному.